Видимо, без решения проблемы сознания (чтобы это не значило), нормального ответа на этот вопрос дать нельзя (то есть, вероятно, мы никогда и не ответим).
Если за вопросом на самом деле скрывается желание что-то выяснить, но при этом он сформулирован так, что непонятно, как ответ вообще может существовать, стоит попытаться подобрать более удачную формулировку. Может оказаться, например, что в пресуппозицию закралось некоторое убеждение, о котором на самом деле и спрашивается, хотя и не явно.
Представьте себе вселенную, устройство которой позволяет сделать две вещи: создать на длительное время достаточно большую полностью замкнутую систему и, взяв две системы, изолированные таким образом друг от друга, нарушить эту изоляцию строго во одном направлении. То есть первая система продолжает оставаться замкнутой и не испытывает со стороны второй никакого воздействия, сама при этом оказывая влияние на протекающие во второй системе процессы.
И вот где-то в этой вселенной есть лаборатория, в которой стоит аквариум с одной из таких односторонне воздействующих изолированных от внешнего мира систем. Точнее, не совсем аквариум: несмотря на то, что местные законы физики в принципе допускают возможность на что-то подействовать без всякой отдачи, это все же не самое обычное явление, и попытка им воспользоваться, чтобы рассмотреть ничего не подозревающую систему во всех подробностях, очень быстро приведет к тому, что она просто перестанет быть замкнутой.
Так что это скорее черный ящик, снабженный измерительным оборудованием, которое, однако, тоже не может вот так запросто что-то у содержимого ящика незаметно измерить. Для этого нужно, чтобы в находящейся там системе возникли определенного рода структуры, которые по какой-то причине могут служить интерфейсами для односторонней передачи информации, и вот как раз их состояние имеющееся оборудование способно неинвазивно регистрировать.
В общем, сразу, наверное, было понятно, к чему я веду. Допустим, в ящике то, что мы считаем нашей Вселенной, а философский зомби — один из типов таких структур, через которые информация может незаметно передаваться вовне (возможно, единственный). Субъективность, про которую здесь говорили
Denis Russkih и
Sicker — это что-то вроде налаженного по описанной выше схеме канала передачи данных — поток информации есть, но, будучи частью системы, из которой он исходит, его никак нельзя обнаружить.
Более того, если для считывания информации используются не все доступные на настоящий момент интерфейсы (например, возможностей оборудования просто недостаточно, чтобы подключиться к каждому), невозможно определить, которые именно простаивают. Кроме этого, мы никак не можем знать наверняка, что произойдет если с тем, через кого все-таки налажен канал передачи данных, начать проводить те или иные манипуляции, хотя понятно, что-то считывающее устройство должно будет как-то на эту ситуацию отреагировать. И такие вопросы можно придумывать, пока хватает фантазии, не опасаясь, что на них найдется ответ.
А разгадка одна —
безблагодатность мы предположили, что, во-первых, можно выслать куда-то какие-то сведения, не оставив об этом записи в журнале регистрации, во-вторых, именно в этом и состоит феномен сознания, что само по себе гарантирует невозможность что-либо о нем узнать.
Вместо этого можно подумать вот о чем: если субъективность не оставляет никаких следов, о ней невозможно не только разговаривать, но даже иметь мысли. То есть с ее наличием никак не связаны не только заявления других людей о том, что они ей обладают, но и ваша собственная уверенность в том, что ей обладаете вы, несмотря на то, что эту уверенность вы вполне субъективно наблюдаете.
А это, в свою очередь, означает, что данное обсуждение свидетельствует об одном странном обстоятельстве: несмотря на то, что мы не можем определить, откуда считывается информация, а откуда — нет, можно, не получая никаких подсказок извне, выявлять структуры, через которые она
может считываться.
Может быть это удивительное совпадение, а может нам с самого начала не стоило городить огород с передачей информации вовне, или чем-то ей эквивалентным, пока в этом не возникло крайней необходимости? На такой вопрос уже, по крайней мере, можно попытаться ответить.
