П.П.Шмидт по отзывам большинства современников был, скажем так, не совсем в своем уме
А вот это ложь, сфабрикованная и имевшая хождение в период с 1905 по 1917 годы и подхваченная как миф постсоветскими очернителями истории. Я прочитал много книг о нём и постараюсь опровергнуть эту байку.
После окончания Морского корпуса Шмидт после непродолжительных периодов службы дважды увольнялся в запас. Формально - по болезни, но фактически из-за конфликтов с командованием по причине крайней честности с налётом романтизма во взглядах на жизнь. Об этом пишут К. Паустовский и уже упомянутый
Генкин. Лейтенант Шмидт и восстание на «Очакове», 1925
Кстати, этот автор, Генкин - матрос с "Очакова", осуждённый на каторжные работы.
После призыва на флот в начале 1904 г. П.П. Шмидт был назначен старшим офицером огромного транспорта «Иртыш». «Иртыш» имел водоизмещение в 15 тыс. тонн, то есть равное самым большим броненосцам того времени. Это был самый крупный транспорт, сопровождавший 2-ю и 3-ю Тихоокеанские эскадры. Экипаж «Иртыша» состоял из 16 офицеров и 233 матросов.
Назначение Шмидта старшим офицером большого транспорта было совершенно естественным, так как после вторичного увольнения в запас Пётр Петрович служит на «коммерческих» судах капитаном. В частности, в 1903 г. он командует океанским пароходом «Диана», водоизмещением около 2400 тонн.
А теперь скажите, можно ли говорить о каком-либо серьёзном психическом заболевании человека, которому доверяют водить океанские пароходы.
На мой взгляд, основная причина вот в чём. Пётр Шмидт был единственным офицером русского флота, примкнувшим к революции 1905 г. Более того, он был строевым офицером, окончившим Морской корпус. Это была самая аристократическая часть флотского офицерства, в отличие от более плебейских корпусов инженер-механиков и офицеров по Адмиралтейству. Кстати, об этом вскользь упомянул
Евгений Машеров:
А "более крупным судном", только не боевым, могли и "прапорщики по адмиралтейству" командовать.
И вполне понятно, что революционная деятельность «красного лейтенанта» была пятном на мундире императорского флота. Объявление Шмидта сумасшедшим давало возможность спасти честь морского офицерства, в том смысле, как её понимали монархисты. Более того, это позволяло дискредитировать восстание на «Очакове» и революционное движение на флоте в целом.
И даже суд не пошёл по этому пути. Почему? Думается потому, что вменяемость Шмидта была настолько очевидна, что любая попытка объявить его сумасшедшим провалилась бы.