Наверное, можно сказать, что стоимость здесь создается, но "консервируется", как стоимость в изделиях фабрики, которые отправлены не на продажу, а на склад.
Аналогия с отправкой на склад (задержкой с отправкой на рынок) есть. Я как-то об этом не думал. Спасибо. Но меня заставило изначально задуматься следующее.
Перестроенные для себя и затем выставленные на продажу (в связи с переездом, нежеланием наследниками иметь дачу,…) дачи начинают конкурировать на рынке с другими дачами (в том числе и специально построенными для продажи). Если доля перестроенных для себя и выставленных на продажу дач мала, и она не меняет «среднюю» цену (стоимость), то можно не учитывать это явление (продажу перестроенных для себя дач) в теории. Если же продажи таких дач оказывают хоть и малое, но заметное влияние на среднюю цену, то от этого вопроса не отмахнуться.
-- Sat 01.08.2020 21:13:36 --Интуиция мне подсказывает, что среди этих 875 употреблений слова час-таки можно найти те, которые будут прямо или почти прямо предполагать, что value ("стоимость") измеряется по Марксу именно в часах, с оговорками (куда в метафизике без них!), но в часах.
Сразу оговорюсь, что у Маркса в 3 гл. «Деньги или обращение товаров» первого тома Капитала (и не только в этой главе) много лирических отступлений и эмоциональных высказываний.
Например
Маркс в книге «Капитал», Т.I, гл. 3 «Деньги или обращение товаров» писал(а):
Деньги как мера стоимости есть необходимая форма проявления имманентной товарам меры стоимости, – рабочего времени.
Поэтому приходится не на отдельные слова реагировать, а пытаться догадаться о смысле по большому фрагменту.
Маркс в книге «Капитал», Т.I, гл. 3 «Деньги или обращение товаров» писал(а):
При неизменных условиях производства или неизменной производительной силе труда на воспроизводство одного квартера пшеницы должно быть затрачено во всех случаях одинаковое количество общественного рабочего времени. Это обстоятельство не зависит от воли ни производителей пшеницы, ни других товаровладельцев. Величина стоимости товара выражает, таким образом, необходимое, имманентное самому процессу созидания товара отношение его к общественному рабочему времени. С превращением величины стоимости в цену это необходимое отношение проявляется как меновое отношение данного товара к находящемуся вне его денежному товару. Но в этом меновом отношении может выразиться как величина стоимости товара, так и тот плюс или минус по сравнению с ней, которым сопровождается отчуждение товара при данных условиях. Следовательно, возможность количественного несовпадения цены с величиной стоимости, или возможность отклонения цены от величины стоимости, заключена уже в самой форме цены. И это не является недостатком этой формы, – наоборот, именно эта отличительная черта делает ее адекватной формой такого способа производства, при котором правило может прокладывать себе путь сквозь беспорядочный хаос только как слепо действующий закон средних чисел.
Но форма цены не только допускает возможность количественного несовпадения величины стоимости с ценой, т. е. величины стоимости с ее собственным денежным выражением, – она может скрывать в себе качественное противоречие, вследствие чего цена вообще перестает быть выражением стоимости, хотя деньги представляют собой лишь форму стоимости товаров. Вещи, которые сами по себе не являются товарами, например совесть, честь и т. д., могут стать для своих владельцев предметом продажи и, таким образом, благодаря своей цене приобрести товарную форму. Следовательно, вещь формально может иметь цену, не имея стоимости.
<…>
Первый метаморфоз товара, или продажа. Переселение товарной стоимости из плоти товара в плоть денег есть, как я это назвал в другом месте, salto mortale товара. Если оно не удается, то оказывается обманутым в своих надеждах если не сам товар, то его владелец. Общественное разделение труда делает труд последнего столь же односторонним, сколь разносторонни его потребности. Именно поэтому его продукт служит для него лишь меновой стоимостью, Всеобщую, общественно значимую эквивалентную форму он получает лишь в деньгах, но деньги находятся в чужом кармане. Для того чтобы извлечь их оттуда, товар должен, прежде всего, представлять собой потребительную стоимость для владельца денег, т. е. затраченный на него труд должен быть затрачен в общественно полезной форме, или должен быть действительным звеном общественного разделения труда. Но разделение труда есть естественно выросший производственный организм, нити которого сотканы и ткутся далее за спиной товаропроизводителей. Товар может быть продуктом нового вида труда, который претендует на удовлетворение вновь возникшей потребности или на свой страх и риск желает еще только вызвать какую-либо потребность. Известная трудовая операция, бывшая еще вчера одной из многих функций одного и того же товаропроизводителя, сегодня, быть может, порывает эту связь, обособляется как нечто самостоятельное и именно поэтому посылает на рынок свой частичный продукт как самостоятельный товар. Общественные условия могут быть достаточно и недостаточно зрелыми для этого процесса обособления. Сегодня данный продукт удовлетворяет известной общественной потребности. Завтра он, быть может, будет вполне или отчасти вытеснен с своего места другим подобным ему продуктом. И если даже труд данного производителя товаров, например, нашего ткача, есть патентованное звено общественного разделения труда, то это отнюдь еще не гарантирует, что как раз его 20 аршин холста будут иметь потребительную стоимость. Если общественная потребность в холсте, которая, как и все прочее, имеет границы, уже удовлетворена конкурентами данного ткача, продукт нашего приятеля окажется избыточным, излишним, а следовательно, и бесполезным. Конечно, дареному коню в зубы не смотрят, но наш ткач явился на рынок вовсе не для того, чтобы делать подарки. Допустим, однако, что продукт его фактически имеет потребительную стоимость и, следовательно, деньги притягиваются данным товаром. Спрашивается, сколько же именно денег? Правда, ответ уже предвосхищен в цене товара, в показателе величины его стоимости. Мы оставляем здесь в стороне чисто субъективные ошибки в расчетах товаровладельца, которые тотчас же объективно исправляются рынком. Пусть производитель затратил на свой продукт лишь среднее общественно необходимое рабочее время. Следовательно, цена товара есть лишь денежное название овеществленного в нем количества общественного труда. Но без разрешения нашего ткача и за его спиной пришли в движение традиционные производственные условия ткачества холста. То, что вчера несомненно представляло рабочее время, общественно необходимое для производства аршина холста, сегодня перестало им быть, и владелец денег энергично демонстрирует нашему приятелю это обстоятельство, указывая ему на цены, назначенные различными его конкурентами. К его несчастью, на свете много ткачей. Допустим, наконец, что каждый имеющийся на рынке кусок холста заключает в себе лишь общественно необходимое рабочее время.
Тем не менее, общая сумма этих кусков может заключать в себе избыточно затраченное рабочее время. Если чрево рынка не в состоянии поглотить всего количества холста по нормальной цене 2 шилл. за аршин, то это доказывает, что слишком большая часть всего рабочего времени общества затрачена в форме тканья холста. Результат получается тот же, как если бы каждый отдельный ткач затратил на свой индивидуальный продукт более, чем общественно необходимое рабочее время. Здесь имеет силу поговорка: “Вместе пойман, вместе и повешен”. Весь холст на рынке функционирует как один товар, каждый кусок его – только как соответственная часть этого одного товара. И в самом деле, стоимость каждого индивидуального аршина есть лишь материализация одного и того же общественно определенного количества однородного человеческого труда.
Как мы видим, товар любит деньги, но “the course of true love never does run smooth”.
<…>
(Подчеркивания GAA)
В этой цитате, по сути, Маркс повторяет Смита (см. цитату в моём сообщении
post1476330.html#p1476330). В частности
Смит в «Исследование о природе ...», кн 1. «Причины увеличения производительности», гл. V «О действительной и номинальной цене товаров или о цене их в труде и цене их в деньгах» писал(а):
Однако при этом не имеется никакого точного мерила, и дело решает рыночная конкуренция в соответствии с той грубой справедливостью, которая, не будучи вполне точной, достаточна все же для обычных житейских дел.
Т.е. только рынок позволяет узнать стоимость. Однако детали оценки стоимости по рыночным ценам, как и у Смита, не приведены. Мы находим лишь расплывчатое «… правило может прокладывать себе путь сквозь беспорядочный хаос только как слепо действующий закон средних чисел.»
Давайте приводить конкретные цитаты в подтверждение своих слов.
