Для науки польза куда сомнительнее, но в одних случаях какие-то вещи "в пограничном слое" относят к философии (собственно, обсуждавшаяся выше "аналитическая философия" и особенно "общая семантика" это что-то между лигвистикой и нейрофизиологией, и пока оно не дозрело до определённой науки, числится за философией), в других случаях может пригодиться некий "стандарт словоупотребления", за которым следят, и если смотрящим угодно зваться "философами" - "пусть называются". Особый случай - отставной учёный. Который уже самостоятельно работать не может, но долговременная память ещё сохранна, а в ней плавают гипотезы, которые не удалось подтвердить, ни опровернуть, необычные наблюдения, не воспроизведшиеся потом, ощущение прикосновения к чему-то огромному, но так и не удалось понять, к чему, чувство единства результатов своей науки и других. И вот эти остатки, не годящиеся в полноценную науку, составят философское размышление о науке. Может быть, получится даже нечто большее, чем мемуары - может быть, какие-то фрагменты этой философской каши натолкнут на мысль тех, кто занят собственно наукой, и они попробуют проверить новыми средствами. И это тоже почтенное дело. Но вот человек, изначально занявшийся философией и только философией - это какой-то юный пенсионер получается, философствующий не в часы отдыха между "подходами к прибору" и не осмысляя в конце жизни свои результаты, а изначально нацелившийся мыслить обо всём на свете и о многом сверх этого, и чтобы рук не перемазать и не измозолить.
В эту схему не вписываются многие широкоизвестные факты. Конечно же, тривиальные и рутинные частные задачи в науке решаются без привлечения соображений философского характера. Однако на концептуальном уровне философские доводы преобретают большое (если не решающее) значение. Ранее я уже упоминал "Воспоминания о Нильсе Боре, относящиеся к 1922–1927 годам" В. Гейзенберга, опубликованные в 1964. Приведу оттуда еще одну цитату:
Цитата:
Завершением этой приключенческой эпохи в истории атомной теории стали Сольвеевские конгрессы в Брюсселе осенью 1927 и 1930 годов. Тут собрались Планк, Эйнштейн, Лоренц, Бор, Луи де Бройль, Борн, Шрёдингер а из молодого поколения — Крамере, Паули, Дирак, и дискуссия вылилась вскоре в дуэль между Эйнштейном и Бором по вопросу о том, можно ли рассматривать квантовую теорию в ее сложившейся к тому времени форме как окончательное решение проблем, обсуждавшихся в течение нескольких десятилетий. Мы встречались большей частью уже за завтраком в отеле, и Эйнштейн начинал описывать мысленный эксперимент, призванный, как ему казалось, выявить внутренние противоречия копенгагенской интерпретации. Эйнштейн, Бор и я шли затем вместе из отеля в здание, где проходил конгресс, и я прислушивался к оживленным дискуссиям между этими двумя столь непохожими по своим философским установкам людьми, вставляя при случае то или иное замечание о структуре математического формализма. Во время заседания, а еще больше в перерывах мы, молодые, особенно Паули и я, тоже принимались за анализ эйнштейновского эксперимента; и происходили новые дискуссии между Бором и другими копенгагенцами. Как правило, к вечеру у Бора был готов исчерпывающий анализ мысленного эксперимента, преподносившийся Эйнштейну за ужином.
Эйнштейн не имел ничего возразить по существу против этого анализа, но убежденности в душе не чувствовал. Голландский друг Бора Эренфест сказал ему: «Эйнштейн, мне стыдно за тебя; ведь ты сейчас ведешь себя по отношению к квантовой теории точно так же, как противники теории относительности, когда они тщетно пытались опровергнуть твою теорию».
Но, чтобы оценить значение философии для становления современной физики, надо прочитать все эти воспоминания. Выводы о событиях 1922–1927 годов были сделаны автором в начале 1960х - это уже не столетняя давность, как упрекали меня выше. Было бы странным предположить, что всего за пару поколений философия утратила свое значение для науки. И действительно, философские соображения играют важную роль при выборе направлений для дальнейшего развития науки, техники, производства. Нпр., трудно переоценить роль таких соображений в решениях проблемы развития или ограничения оружия массового поражения. Зеленые движения во многом опираются на философию, добиваясь отказа от атомной энергетики, ужесточения норм на автомобильные выхлопы, перехода на альтернативные источники энергии и т.д. Споры о проекте Большого адронного коллайдера во многом велись в философской плоскости. Философский принцип Билли Гейтса "Компьютер в каждый дом" оказал большое влияние на направление развития компьютинга. (Вспомнить, нпр., для сравнения концепцию профессиональных мини-ЭВМ DEC, оказавшуюся проигрышной). Основу GUI составляют соображения философского и психологического характера. И т.д. Можно привести еще много подобных примеров. Т.о. профессиональная философия оказывает на устройство современного мира значительное влияние. Вредность или полезность того или иного философа каждый определяет в соответствии с собственными философскими убеждениями.
