С этого пункта начинаются большие мировоззренческие расхождения. Munin со всей прямотой и говорит, что это не науки вовсе, а так, собрание мнений, наблюдений, мыслей по поводу, не имеющих никакой обязательности (и ценности, видимо, тоже). Соответственно, предполагается, что цель этих неполноценных наук в том, чтобы стать хорошими, правильными, настоящими. Потому что хорошие — это только те, с двузначной логикой, и настоящее знание — это только математическое знание. Сумеет гуманитарное знание приблизиться к этому идеалу, хоть с мертвой точки сдвинуться, тогда хорошо, а нет — тогда его ждет вечное убожество и прозябание.
Ценность, конечно, есть. Не надо так уж низкопробно пытаться принизить оппонента. Но эта ценность - низкого качества, второго сорта.
Смотрите, цель науки - давать знания. Это сочтём очевидным, а про всё остальное вспомним
Фейнман писал(а):
Кстати, не все то, что не наука, уж обязательно плохо. Любовь, например, тоже не наука. Словом, когда какую–то вещь называют не наукой, это не значит, что с нею что–то неладно: просто не наука она, и всё.
Дальше, знания нужны для того, чтобы на них опираться. И вот тут оказывается, что на одни знания можно опереться легко, а на другие - с трудом. Одни знания - как вымощенная дорога, другие - как кочки на болоте. Начинаем приглядываться, и видим, что первые знания - получены путём строгих рассуждений и тщательных экспериментов. А вторые - путём размышлений, "погружения в себя", воображения, и прочего высказывания
мнений. И вот это, увы, - типичнейшее состояние дел в гуманитарных науках, "науках", и прочих примазывающихся к ним искусствах. Не скажу, что так везде. Есть проблески, есть.
И если посмотреть на историю науки, то выяснится, что в тех науках, которые сегодня "разгуливают по асфальту", раньше тоже дело было плохо. И в математике, и в астрономии, и в физике, и в химии, и в геологии. Но потом положение изменилось в лучшую сторону. Старые времена вспоминают не иначе чем с содроганием. Большинство тогдашних "знаний" пришлось переделывать, напрочь, заменять на другое. Потому что оказалось, что это и не знание вовсе, а невежественные фантазии, постепенно закреплённые традицией - как мифология, как религия. Многие даже предпочитают закрывать на тот период глаза: считают, что наука началась с того момента, когда в ней появилась вот эта вот надёжность. И в этом есть резон: называть времена, когда применялся
научный метод, наукой, а до них - только
преднаукой.
Теперь надо сделать огромное усилие, чтобы заставить рационально мыслящего человека хотя бы поверить для начала, что у этих жалких гуманитарных наук даже цели такой нет — сравняться с остальными. Самые разумные их представители (не деморализованные и разложившиеся перебежчики в стан врага, вроде структуралистов) даже не мечтают расстаться со своим убожеством и прозябанием. Им на своей территории хорошо, уютно, кустарничают помаленьку и знают, что эти их кустарные приемы, идущие с седой старины, они подходящие, работают, а вот если поверить на слово людям пришлым и несведущим, поиграть в ихнюю «настоящую науку», где дважды два всегда четыре, тогда вместо разумных результатов и начинается уродство и убожество. (Для примера можно заглянуть хоть в тему об автоматической оценке качества музыки — как математики мыслят себе экспертизу. Вот где убожество, вот где самая безвкусная научная фантастика!).
Для начала вот это — просто поверить, что цели такой нет исправиться, перековаться и стать похожими на хороших мальчиков. Тут нужна вера, воображение, способность представить себя на месте другого и понять, что он и не мечтает стать тобой, не завидует…
Представить-то это как раз легко. Очень легко представляются себе люди, погрязшие в самодовольстве и провинциализме. Но увы, даже если у большинства представителей какой-то науки такой цели нет - нельзя говорить, что у самой науки такой цели нет. Цель-то есть: прийти к настоящим, надёжным знаниям. Кустарные приёмы хоть и работают, да не всегда, да и результат хромает; а вот разобраться, что к чему, почему и когда не работает, и как сделать, чтобы заработал - это настоящие исследования нужны, а не суррогат. Кустарные приёмы этого не позволяют, потому что не составляют
метода.
Дальше идёт уже "вопрос такой, где мнения не нужны, есть факты, есть способы их установления, есть доказательства, есть формализация понятий". И в этом вопросе
Magazanik, увы, с фактами сплошь и рядом не знаком, а думает, что можно высказывать мнения. Поэтому содержательного разговора не получится.
. Известно, что это последовательность случайных чисел, состоящая из 
