В этом есть здравое зерно. При стабильных внешних условиях эволюция в конечном итоге приводит к равновесному состоянию, т.е. в итоге прекращается.
По-моему, вопросы возникновения многообразия видов и повышения сложности живых организмов выходят за рамки компетенции теории эволюции и биологии.
В этой теме я как раз и хотел обсудить не столько вопросы возникновения многообразия видов и повышения сложности живых организмов, сколько тезис о стабилизации, о замедлении изменений, о замедлении эволюции – не эволюции вообще, а эволюции в какой-либо отдельной ветви эволюционного дерева.
Я даже придумал образное сравнение, для пояснения замедления эволюции.
Предположим, мы изготавливаем из расплавленного стекла какие-то фигуры. Предположим для упрощения, что это делается в условиях невесомости. Мы берем из ванны с расплавленным стеклом какое-то количество раскаленной массы и начинаем инструментами формировать ее. Предположим также, что в дальнейшем никакого разогрева вынутого из ванны стекла мы уже делать не можем, и оно постепенно остывает. Остывая, стекло становится всё более вязким. А это значит, что изменение формы идет всё труднее, всё медленнее. Но чем медленнее идет изменение формы, тем больше времени на это тратится, и всё это время стекло продолжает остывать. И чем больше оно остывает, тем более вязким становится. И т.д. Таки образом, получается, что из какого-то определенного состояния уже никак нельзя получить любую мыслимую форму. Например, если мы сделали фигурку крокодила, а потом вдруг решили "Ах, нет, не хотим крокодила, хотим оленя с рогами", то уже не получится сделать оленя из крокодила. Это надо было делать своевременно, а теперь нужно брать из ванны новую порцию расплавленного стекла.
Неверно. Принцип Вы сформулировали независимо от момента времени, а значит он всегда действовал. Но поскольку с самого начала видов не было, а сейчас их много, то это объяснение неадекватно, т.е. какие-то факторы опущены (очевидно, опущен человеческий фактор и т.д.).
Да, я не сумел правильно выразить свою мысль. Видов сейчас много, но их ничтожно мало по сравнению с тем, что могло бы быть. Смотрите, возьмем для примера крупнейших африканских млекопитающих: слон, носорог, бегемот, жираф. Даже не обладающий художественным дарованием человек понимает, что в дополнение к ним можно было бы дорисовать еще десятки других, несуществующих животных. Почему этих животных не существует? Потому что они вымерли. Многие вымерли, даже не появившись. Да-да, можете смеяться над этим каламбуром. Но это так. Если вымерла какая-то ветвь, то и все последующие ветви уже не появятся.
Более точно было бы сказать, что каждая популяция пытается максимально приспособится к условиям, в которых она живет, ну а потом отбор работает только в ее пользу до тех пор, пока сохраняются условия. Как только резко меняются условия, организмы начинают снова переприспосабливаться.
Всё правильно, если условия известны, то известны и необходимые свойства организма для существования в этих конкретных условиях. А это значит, что мутационная способность становится всё более вредным свойством по мере приближения к оптимуму, так как любое случайное изменение гораздо вероятнее приведет к ухудшениям, а не к улучшениям.
Но никто не знает, что будет нужно завтра. Поэтому приспособление, привыкание, утрата гибкости, способности и стремления меняться и всё то, что хорошо в неизменяющихся условиях, стразу становится вредным, как только меняются внешние условия.
Очевидно, постоянное противоборство консерватизма и либерализма есть тоже проявление этого философского принципа единства и борьбы противоположностей.
Как только резко меняются условия, организмы начинают снова переприспосабливаться.
Если могут. Если сохранили способность к изменениям, если сохранили мутационный потенциал. В противном случае виды просто полностью вымирают, и им на смену в будущем придут совсем другие виды, развившись из более низких.
