Цитата:
В гримерке две актрисы. Одна другой говорит:
- Милочка, мне вчера приснился сон что вы и я умерли.
- Ужас!
- И спрашивает меня архангел перед вратами в ад и в рай:
- Кем была ты при жизни?
Я говорю:
- Актрисой.
А он:
- Ну, тогда вам в ад.
И вот я в аду. Жарища, жуть... Вдруг вижу вас, вы за забором, в раю.
- Замечательно!
Я побежала к архангелу жаловаться:
- А почему так - мы же обе актрисы, но я в аду, а она в раю?
А он мне:
- Не будем себя обманывать - ну, какая из нее актриса?!
===
Рассказывает оперная певица Мария Остроухова:
Как-то поехали мы в Словению, а оттуда решили на денёк сгонять в Венецию. Всё бы ничего, но в первые же три часа нас обокрали. Из сумки вытащили всё: кредитки, наличные и паспорта. Паспорта с ВИЗАМИ, и самое страшное - английской визой, по которой я через три дня должна была улетать в Лондон, чтобы спеть спектакль "Коронацию Поппеи" Монтеверди. Одну из главных ролей. Страхующую певицу экономные англичане не удосужились раздобыть.
У меня случился нервный срыв. Мы тут же позвонили в консульство (ближайшее было в Милане) – но лето, лето! Консул в отпуске.
Приплелись мы в интернациональную полицию на Piazza San Marco. Но это же интернациональная полиция в Италии! Там не говорили по-английски... А я в ту пору не говорила по-итальянски. Что делать? Мой кипящий от жары и адреналина мозг выдаёт оригинальное решение: попробовать объясниться с карабинерами фразами из опер (благо я всегда дословно переводила тексты партий).
Начала я со смеси "Коронации Поппеи" и глюковского Орфея:
– Son disprezzata e sconsolata! Io manco, io moro... (Я всеми отринута и безутешна! Я теряю сознание, я умираю.)
Полицаи и рады были бы разоржаться мне в лицо, но, видя мою зарёванную физию и общее истерическое состояние, усадили на стул и дали воды.
Дальше надо было как-то обрисовать суть проблемы. Я решила продолжить идти по "Орфею и Эвридике" – тем более, что в моем представлении, слова "Эвридика" и "паспорт" были вполне взаимозаменяемыми.
– Che faro senza mio passaporte? Dove andro senza mio passaporte? (Что я буду делать без паспорта? Куда я пойду без паспорта?)
Это подействовало. Полицейские заактивничали. Стали показывать мне фото различных воров и щипачей, пока я не увидела даму в хиджабе, которая врезалась в меня со всей дури на мосту.
– Ecco la donna maledetta! Vorrei smembrarla! (Вот эта проклятая женщина! Я хочу расчленить её!)
Оправившись от шока, полицейские дали нам справку, по которой нас должны были бесплатно довезти до места нашего выезда (Триеста), дали с собой воды и сухой паёк и пообещали держать нас в курсе. Всю дорогу до вокзала я молилась духу сеньора Монтеверди, чья опера рисковала остаться без примы.
Уже у вокзала – звонок. Взволнованный полицейский просил вернуться в участок. Когда мы дотащились, все полицейские выстроились у входа со счастливыми рожами, потрясая нашими паспортами. Оказывается, воровка выбросила их вместе с кредитками в мужском туалете на San Marco, где они и были найдены мальчиком из Бангладеша, принёсшим их в полицию.
Умирая от внезапно свалившегося на нас счастья, я вскричала:
– Signore cavalliero! Vi benedico per la vostra bonta e gentilezza! (Синьор рыцарь, благословляю вас за вашу доброту и ласку!)
Офигевший полицейский сказал мне на прощание:
- Signora, la sua lingua e molto elegante! (Синьора, у вас очень элегантный итальянский!)
===
Первое здание для театра в Англии построил в 1577 г. Джеймс Бербедж. Он, хоть и играл на сцене, не прославил свое имя как актер (это сделал его младший сын), но как столяр и плотник заслужил в английской истории прозвище "первый строитель театров". Добавим, что хотя здание Бербедж со своей бригадой строил сам, земельный участок он арендовал – это важно для рассказа.
Кошку назвали кошкой, то есть театр - "Театром", без затей.
В том же году в Лондоне открылся небольшой театр под названием "Куртина". Тут, в отличие от ремесленника Бербеджа, вложился один лондонский джентльмен. Через пару лет игрушка джентльмену прискучила, он заключил договор с Бербеджами, и "Куртина" стала филиалом "Театра".
Но к концу 80-х годов монополии семейства Бербедж на лондонских сценах приходит конец. За дело взялся Филипп Хенслоу, которого называют "первым театральным магнатом". К 1592 г. он строит театр "Роза". Звездой тамошней труппой стал Эдуард Аллен, самый популярный трагик тех лет. За "Розой" последовал "Лебедь", построенный торговцем мануфактурой Фрэнсисом Лэнгли (про него есть отдельная история с участием Шекспира, может, позже расскажу).
Главным конкурентом "Театра" была "Роза", тем более что там тоже был "семейный подряд" - Аллен был женат на падчерице Хенслоу. Но конкуренция конкуренцией, а до криминала дело не доходило, проблем хватало и так.
Это все, собственно, была присказка.
Итак, на дворе 1598 г. Джеймс Бербедж умер, его сын Ричард известен как выдающийся актер, но говоря о труппе "Театра", современники все чаще пишут "Уильям Шекспир и все остальные". А срок аренды земельного участка кончился, и землевладелец, Джеймс Аллен( Неду Аллену не родственник и даже не однофамилец), "скряга и пуританин одновременно"(с) отказывается продлевать контракт. Труппа остается без постоянного здания, "Куртина" слишком мала, вдобавок лорд-мэр издал очередной указ о закрытии всех театров в городской черте. Нервы у всех в труппе натянуты. Братья Катберт и Ричард Бербеджи пытаются уговорить Аллена, тот задирает и задирает цену, они, не видя выхода, соглашаются. Наконец Аллен изъявляет решительный отказ и сообщает, что здание либо стройматериалы он употребит на что-либо богоугодное и приличное. Ан не тут-то было.
Ночью 28 декабря 1598 г. , когда Аллен уехал из Лондона, братья, "с полного согласия вдовы Бербедж", как пишет биограф, с дюжиной рабочих приходят, быстро разбирают здание по досточкам и бревнышкам (сыновья плотника, надо думать, тоже кое-что умели) и перевозят на другой берег Темзы. Вернувшийся Аллен обнаруживает пустырь. Он в ярости и истерике, пишет в Гаагский трибунал и ООН прошения королеве, последнее не могу не процитировать:
"...как правонарушители собрались и там же, и тогда же, вооруженные большим количеством всевозможного запрещенного законом опасного оружия, а именно мечами, кинжалами, алебардами, топорами и тому подобным, с этим оружием отправились к названному "Театру". И там и тогда, вооруженные, как сказано выше, действуя как правонарушители и жестокие насильники в обход законов вашего величества королевства, стали сносить вышеупомянутый "Театр". Когда же различные ваши подданные, слуги и фермеры пытались миролюбиво уговорить их воздержаться от сего незаконного дела, они, то есть вышеназванные правонарушители, тем не менее продолжали действовать с великим неистовством, не только насильственно и буйно противясь вашим подданным, слугам и фермерам, но к тому же там же, так же и тогда же, растаскивая, ломая и разбрасывая названный "Театр", подобно злостным буянам и насильникам, к великому беспокойству и ужасу не только ваших подданных, названных слуг и фермеров, но и всех других вашего величества верных подданных, проживающих поблизости."
К списку причиненных убытков Аллен не забыл добавить "вытоптанную траву" (в конце декабря, да).
Увы. Он плохо читал свой договор. Бербеджи имели полное право забрать и увезти стройматериалы, об этом в договоре был отдельный пункт. Поэтому все жалобы в суде завернули, посоветовав Аллену больше не беспокоить судей из-за подобной ерунды.
А театр, который построили из потыренных бревен и досок, назвали "Глобус".
Теперь понятно, почему меня не шокируют хулиганские сериалы про Шекспира? В жизни и похлеще бывало.
