Современная наука, это ничто иное как попытки предсказать поведения тел, объектов, механизмов, в каких то случаях.
Современная наука — это еще и что-то кроме этого.
И задача, сформулирована просто, — проанализировать ход эволюции заблуждений, найти закономерности в смене парадигм.
Есть простое объяснение тому, что этот метод работать не будет. Но вы все равно попытайтесь и сообщите нам о результатах.
То есть современные ученые просто не знают, и не могут воспроизвести всю технологию строительства таких объектов в точности, — это говорит о таланте древних, они сумели тысячи лет назад придумать то, что мысленно невозможно и сейчас!
Это инженерная задача. Далеко не все инженерные задачи решаются умозрительно, по тем же, кстати, причинам, по которым не будет работать ваш метод.
А почему они не создавали летающих аппаратов, хотя бы простейших, или каких то паровых машин??? Они были умны, у них были и ресурсы и возможности, но они не возили фараона на «воздушной колеснице»!
У них не было никакой простой и очевидной возможности сделать летательный аппарат.
А для того, чтобы сделать нечто, не имея возможностей, нужно правильно поставить задачу, решение которой к появлению этих возможностей приведет, а вот угадать с задачей, не видя конечного результата (а египтяне его не видели), практически нереально.
В этой связи, попытка создать летающий аппарат, — выглядит как «перчатка» брошенная бессмертным богам, как вызов, и издевательство, за которым неминуемо последует расплата. Нельзя даже в мыслях представлять, что какой то смертный, как бог будет ходить по небу.
Вот и сейчас наши исследования во многих областях ограничиваются какими-то совершенно дикими этическими соображениями, а я всегда подозревал, что эксперименты над людьми без лишних мер предосторожности и согласия участников — путь к светлому будущему.
Только, кажется, это не свежая идея, помнится люди уже преодолевали подобные мировоззренческие ограничения, и ваш метод им для этого не потребовался.
Поэтому, даже если у кого-то и возникала такая мысль, хоть даже у фараона, то он этой мысли бы сам испугался, но, а если проявил бы настойчивость, то его остановили бы другие, попросту бы физически уничтожили.
Это они вам поведали, или вы реконструировали ход их мыслей?
Можно оценить другой пример, в чистом виде не встречавшийся в истории, но все же нечто подобное вполне происходило и происходит.
Нечто подобное? Я сомневаюсь, что вы и этот пример полноценно распишете.
Таким вот путем, мы пришли к выявлению крупнейшего заблуждения современности, — способа познания мира, называемого математизмом.
Нет, сначала опишите, как ваш пример мог бы возникнуть в нашем мире, а потом мы будем выяснять, что там к чему привело.
Если нечто подобное и могло бы возникнуть за пределами вашего воображения, причиной тому, скорее всего, стала бы излишняя уверенность в обоснованности общепринятой теории.
Вы, кстати, демонстрируете то же заблуждение, что и ваш сферический академик в вакууме: вы пытаетесь показать, что наше представление о мире ошибочно, исходя из совершенно неадекватных примеров.
Так идея плоской Земли, на небольшом участке земной поверхности, довольно точна, и не стоит ее загромождать сомнениями, но при обобщении этой идеи на всю Землю, возникает заблуждение.
В реальности же ничто не мешает вам усомниться в правильности того или иного обобщения, однако при этом возникает масса интересных моментов, о которых вы умалчиваете, или вообще не знаете.
Таким образом, получаем определение математической абстракции, как сущности, вне времени и вне пространства, и идеальной по своей сути.
Вы просто не поняли, как она работает.
У нас есть правила, по которым из одних высказываний можно получать другие, и есть некоторые высказывания.
В общем случае такая конструкция выглядит как нечто малополезное, но реальность такова что есть правила, обладающие интересной особенностью: нам очень часто удается подобрать набор высказываний, каждое из которых определенным образом соответствует действительности, такой, что с помощью этих правил из него можно получить гораздо большее количество новых высказываний, каждое из которых тем же самым образом соответствует действительности, не получив при этом ни одного высказывания, действительности не соответствующего.
Воспользоваться этими правилами, кстати, удается далеко не всегда. В физике этот метод работает хорошо, а в каких-то науках он может иметь очень ограниченное применение.
Где этот метод работает, а где нет — всем в целом известно, и никто, в общем-то, на него не молится, как вам могло показаться.
Это стандартное заблуждение, веками повторяющееся в истории, — расширение использования какого то метода на неисследованные области реальности. Но само по себе, такое расширение может быть удачно совпадающим с исследуемой реальностью, а может и не совпасть. Здесь все подпадает под волю случая, и требуется разыскать способы более точные.
Это не заблуждение, а метод: никто не изобретает новые методы на каждый день, их используют пока они работают, когда они перестают работать — создаются новые.
Вы, все по той же причине, не сможете угадать, когда метод перестанет работать, поэтому перспектива создания "более точных" способов никого, кроме вас, здесь особо не впечатляет.
Никакой студент, не закончит математический вуз, если будет задавать такие вопросы преподавателю, не говоря уже о дальнейшей практике существования ученого, — его не опубликуют, и никуда не допустят.
Если вы выдаете настолько альтернативную идею, что возможность получить от научного сообщества помощь в ее разработке полностью исключена — вам незачем публиковаться. Если же вы все-таки расчитываете на помощь, надо понимать, что вы не один такой умный.
Требование подавления помех, — это принципиальное правило современных экспериментаторов, в результате случайный результат исключен навсегда, а история изобилует фактами, случайных открытий.
В ходе любой деятельности приходится расставлять приоритеты. Вы, например, делаете это неправильно.
Только философия восприятия мира говорит нам, что и как изучать, как применять математику, и применять ее вообще, и не просто руководит этими процессами, а и устанавливает вид самой математики, ее общие и частные случаи, обобщения и специализации, логику и абстрактные построения.
Вы можете называть это как угодно, проблема состояла в том, что люди, называющиеся философами, не могут этим заниматься, поэтому их никто особо не слушает.
