Продолжая...
Он из Германии туманной
Привез учености плоды: (с)
То ли Германия в то время оттеснила "туманный Альбион" на второе место (надо анализировать погоду тех времен),
то ли у "учености" были проблемы с прозрачностью...
В первоначальных вариантах текста "Евгения Онегина" 9-й стих VI строфы и 8-й стих Х строфы второй главы, связывающие образ Ленского с немецкой культурой, читались иначе:
Он из Германии свободной
[Привез] учености плоды
(Т.6. С.267);
Он пел разлуку и печаль
И романтическую даль...
(Т.6. С.2731)
Однако побудительные причины, заставившие Пушкина изменить первоначальный вариант этих строк на следующий, окончательный:
Он из Германии туманной
Привёз учености плоды…
(2, VI, 9 - 10)|;
Он пел разлуку и печаль,
И нечто и туманну даль…
-
широкое обсуждение "германского колорита" и "туманной" поэзии в критике, дополненное чтением "Путешествий" любителя туманов Жуковского и гонителя туманности Кюхельбекера, побудило Пушкина изменить редакцию стихов 8 и 9 VI и Х строф второй главы "Евгения Онегина".Принципиально важным представляется то, что емкая формула "Германия туманная" с ее отблеском в поэтическом штампе "туманной дали" соединила в себе весь спектр смыслов, которые актуализировались на разных стадиях “туманной” эпопеи. Во-первых, этот эпитет возник как устойчивая стилевая примета романтической, идеальной, возвышенной поэзии Жуковского. В этом отношении он, как любой из поэтизмов Жуковского, обрел в русской поэтической традиции не менее устойчивую ассоциативную связь с самим понятием романтизма, опосредованно - с мыслью о родине романтизма, о Германии, чьим певцом, пропагандистом и популяризатором в русской лирике стал Жуковский.
Во-вторых, образ "Германии туманной” родился в тексте романа Пушкина как своеобразная ссылка на зрительное впечатление людей, воочию видевших горные саксонские пейзажи и документировавших это восприятие, в своих путевых очерках. Для Пушкина, никогда не бывавшего в Германии, эта опора на чисто визуальные впечатления очевидцев представляется не менее важной еще и потому, что Ленский, геттингенская душа, странствовал “под небом Шиллера и Гете” не где-нибудь, а именно в Нижней Саксонии, где и расположен город Геттинген со своим знаменитым университетом.
Наконец, этот же самый эпитет, примененный к Германии и корреспондирующий с “туманной далью” в стихах Ленского, дает характерную пушкинскую вибрацию положительного и иронического смыслов, особенно ощутимую в романе, как раз во всех параметрах образа Ленского, который располагается точно в промежутке от великого до смешного, не будучи ни однозначно возвышенным, ни однозначно ироническим. То же самое с эпитетом "туманный": "Германия туманная” — это родина высокого идеального романтического искусства, но “туманна даль” — осмеянный поэтический штамп, цитатный характер которого удостоверен пушкинским курсивом и соседством с таким неопределенным объектом лирического восторга, как местоимение “нечто”, перекочевавшее на страницы пушкинского романа из статьи Кюхельбекера.
http://www.speakrus.ru/articles/onegin_g.htmВ тот январь морозно было.
Солнце сквозь метель всходило.
Пушкин у себя. Не спит.
Не тревожась о дуэли,
Он работает в экселе,
....