Это легко гуглится. Вот текст из
нобелевской лекции Уильяма Рамзая (ответ на вопрос выделил жирным):
Цитата:
Helium, like argon, is a gas, sparingly soluble in water, withstanding the action of oxygen in presence of caustic soda, under the influence of the electric discharge, as well as of red-hot magnesium. Like argon, the ratio of its specific heat at constant volume to that at constant pressure shows it to be a monatomic element, the atom and the molecule being the same
Благодарю за этот текст!
-- 02.02.2015, 15:53 --Pphantom писал(а):
Проще воспользоваться конкретным примером. Первым из инертных газов нашли аргон, у него, у природной смеси изотопов, молекулярная масса около 40. Соответственно, если это некий двухатомный газ, то это элемент с атомным весом около 20, трехатомный - 13 и т.д. (т.д., впрочем, маловероятно).
Считали, что это трехатомный азот. Вообще,
занятно пишут:
Цитата:
Предугадать существование группы благородных газов Менделеев не мог, и им поначалу не нашлось места в Периодической системе.
...
Находились и те, кто отказывался верить открытию Рэлея и Рамзая.
Для аргона не было места и в Периодической системе. Относительная атомная масса аргона составляла 40. В тогдашней таблице Менделеева сразу за хлором Cl шел калий K, а за ним кальций Ca, атомные массы которых были равны соответственно 35,5, 39,0 и 40,1. Куда же втиснуть аргон? Этот вопрос задавали многие химики, да и сам Менделеев. Между калием и кальцием? Но аргон не был металлом, он оказался инертным веществом, не способным к какому-либо химическому взаимодействию, не то что калий и кальций, которые реагируют даже с водой.
Аргон подарил химикам еще один невероятный факт – он был одноатомным газом. Все известные в то время газы были образованы двухатомными молекулами, например, кислород O2, азот N2, хлор Cl2 и другие, а молекула озона O3 состояла даже из трех атомов. Некоторые известные химики считали одноатомный аргон выдумкой.
Менделеев сначала заявил, что атомную массу аргона нельзя совместить с Периодической системой, что аргон – это, скорее всего, устойчивый «трехатомный азот» N3, такой же, как трехатомный кислород O3 (озон). В версию «трехатомного азота» поверили и другие химики, в частности, профессор химии Богемского университета в Праге Болеслав Браунер, близкий друг Менделеева и последовательный защитник Периодической системы элементов. Известный английский химик и физик Джеймс Дьюар тоже был убежден, что, наконец, получена неуловимая трехатомная молекула азота. Так как Рэлей знал, что озон образуется при пропускании тихого электрического разряда через кислород O2, он проделал такой же опыт с азотом N2, но не обнаружил даже следов «трехатомного азота» N3… Этот эксперимент послужил убедительным доказательством правоты Рэлея и Рамзая.
