есть интерестное мнение, рассматривать идеи как живые существа "мемы", началось все с книги Довкинса.
Так вот идея бога и прочие подобные можно рассматривать как паразитов, реплецирующих себя даже если это видет к гибели отдельных хостов.
Сегодня это ясно как божий день. Но был ли Докинз первым, кто это так четко осознал?
По названию темы "Религиозность как свойство мозга" - не думаю что у мозга есть такое свойство, это скорее одно из проявлений вытекающее из других свойств,
Такое свойство есть у человека. А за психику и сознание отвечает мозг. И, стало быть, за религиозность.
Налицо противоречие, парадокс. С одной стороны, религиозность не может быть свойством мозга, поскольку не все люди верующие.
Нет никакого парадокса. Религиозность может быть только свойством мозга. А чего же еще? Не печени же.
Верующие и религиозные - это не одно и то же. Я уже говорил, что религиозность надо понимать в широком смысле, во всех ее проявлениях, куда входят все религиозные представления и ощущения, все мыслимые и немыслимые суеверия, мистицизм и т.д. и т.п. Но даже и в этом смысле могут быть нерелигиозные люди. И потом, степень религиозности варьируется от человека к человеку. Исследования показывают, что религиозными в той или иной степени, в той или иной форме является подавляющее большинство людей.
С другой стороны, верующих достаточно много, чтобы признавать за этим случайный бзик.
Никто и не говорит, что это случайный бзик. Тогда бы и не было предмета исследования. Хотя, что значит "случайный"? Эволюция шла методом "проб и ошибок". Какого-то конкретного направления не было. Были мутации во все стороны, и безжалостное уничтожение всего не вписавшегося в окружающий мир. И то, что сегодня существует человек, это тоже случайность.
Можно и так сказать: Если Бог есть, то ничего удивительного, что многие люди признают его существование, и тогда нет никакого парадокса.
Люди верят в Бога потому, что им рассказали о Боге, назвали это слово, этот "объект". Но в сущности природной человеческой религиозности это ничего не меняет. Хотя, религиозное воспитание, безусловно, усиливает эффект.
Цитата:
"Я был совершенно здоров. Шесть дней мы путешествовали пешком и накануне пришли из Сикста в Триент через Бюэ. Я не испытывал ни усталости, ни голода, ни жажды. Я был здоров телом и душой. В Форлазе я получил хорошие вести из дому, надо мной не тяготела никакая забота ни о близком, ни о далеком, проводник у нас был прекрасный, - так что не возникало никакого опасения насчет дальнейшего пути. Словом, я находился в состоянии полного душевного равновесия. Как вдруг я почувствовал необычайный внутренний подъем и ощутил присутствие Бога, - я передаю все это совершенно так, как это отразилось тогда в моем сознании, - как будто Его доброта и могущество пронизали мою душу. Чувство это было таким потрясающим, что я едва нашел силы сказать моим спутникам, чтобы они шли вперед, не ожидая меня. Я опустился на камни, так как не в силах был дольше стоять на ногах, и глаза мои наполнились слезами. Я благодарил Бога за то, что в течение моей жизни Он дал мне возможность познать Его, что он поддерживал мою жизнь и не оставил своею милостью такое недостойное и грешное существо, как я. Я горячо молил Его, чтобы Он дал мне посвятить всю мою жизнь на исполнение Его воли.
Я чувствовал, что Он мне ответил, чтобы я творил Его волю изо дня в день в бедности и в смирении и предоставил ему, Всемогущему Судье, призвать меня к более определенному свидетельствованию о Нем.
Затем экстаз мало-помалу оставил меня, и я почувствовал, что Бог как бы выключил меня из того общения, каким Он меня удостоил. Я с трудом мог продолжать мой путь, так как внутреннее потрясение оставило во мне следы, кроме того, я не переставал плакать в течение нескольких минут, глаза у меня распухли, и я не хотел, чтобы мои спутники видели меня в таком состоянии. Экстаз длился, вероятно, четыре или пять минут, хотя в самый момент переживания он казался мне гораздо более продолжительным. Спутники мои поджидали меня в десяти минутах расстояния от этого места, но я шел минут двадцать пять или тридцать, - потому что, насколько я вспоминаю, они сказали мне, что из-за меня они запоздали на полчаса. Потрясение, испытанное мною, было так глубоко, что, поднимаясь на гору, я думал тогда: возможно ли, что Моисей на горе Синае был ближе к Богу, чем я? Считаю полезным прибавить, что в моем экстазе Бог не имел ни формы, ни цвета, ни запаха, ни вкуса, иначе говоря, чувство присутствия Его не было никак локализировано, все произошло так, как если бы моя личность преобразилась присутствием высшего духа. Но чем более стараюсь я найти слова, чтобы выразить это внутреннее общение, тем более я чувствую невозможность воспроизвести это впечатление с помощью обычных образов. Лучше всего было бы выразить пережитое мною такими словами: Бог был со мною, и хотя оставался невидимым и недоступным ни одному из моих чувств, сознание мое постигло Его".
Это пример, который Уильям Джеймс привел в своей книге
«МНОГООБРАЗИЕ РЕЛИГИОЗНОГО ОПЫТА».
Здесь мы видим, как изначальное религиозное воспитание усилило эффект восприятия сознанием этого бессознательного психического процесса, так как с самого начала ощущений испытующий связал это с Богом. Но если бы он не был религиозно воспитан, он бы всё равно ощутил это необычное состояние, удивился бы ему и порадовался, хотя такого усиления за счет осознания не было бы, и возможно, такого глубокого запечатления в памяти тоже бы не было.
Но это был пример ощущения радости, и здесь скорее речь идет об эмоциональности, и в меньшей степени о религиозности. Гораздо чаще религиозность сопутствует страхам.
Джеймс также упоминает чувство присутствия невидимого, чувство ощущения сверхъестественного. И это самое распространенное проявление религиозности. Я бы сказал – классическое проявление религиозности.
И это не удивительно, что оно невидимо, но присутствует. Как говорится, нет места темнее, чем под светильником. Труднее всего распознать то, что спрятано в собственном сознании, в собственном мозге. Теперь понятно, почему "Бог – непознаваем".
Религиозно воспитанные люди такое чувство присутствия моментально свяжут с Богом. Да даже и не религиозно воспитанные – ведь учение о религии и о Боге сегодня доступно в той или иной степени всем. И люди пользуются для объяснения явлений теми знаниями, которыми располагают.
