Vladimir PliassovВы продолжаете решать задачи на преобразования, но, как мне кажется, еще явно недостаточно понимаете и чувствуете то, что вы решаете. Еще раз повторю свой совет:
Вы знаете как выводить все тригонометрические тождества? Точнее, можете каждое из них вывести самостоятельно (запоминать все детали вывода формулы или доказательства теоремы в математике обычно менее полезно (и не особенно реально), важнее знать основные идеи и всегда восстановить вывод это если нужно)? Понимаете их геометрический смысл? С чем они у вас ассоциируются? Проверяли их на конкретных аргументах/примерах?
[...]
Это все не отменяет важности решения задач, но последнее намного полезнее когда знаешь/понимаешь все выводы, а значит лучше понимаешь "что при этом происходит", а не просто пользуешься справочником готовых преобразований. Задачи должны служить для закрепления теории, значит прежде всего нужно знать теорию.
[...]
Более того, те же задачи при лучшем понимании теории сможете решать быстрее, поскольку будете лучше понимать и представлять какие структуры/паттерны есть и какие лучше применять в каждом конкретном случае.
Без всего этого вы будете продолжать механически что-то комбинировать при решении задач, но это будет больше напоминать случайный процесс и не будет очень продуктивным. И это не только ваша проблема. Так происходит у многих, если они просто что-то механически зазубривают и потом пытаются подкрепить это количеством решенных задач.
На эту тему мне нравится рассказ Чехова "Дорогие уроки". Там, конечно, и другие причины, но есть похожие моменты.
На другой день вечером, когда часы показывали без пяти минут семь, пришла Алиса Осиповна, розовая от холода; она раскрыла Margot, которого принесла с собой, и начала без всяких предисловий:
— Французская грамматика имеет 26 букв. Первая буква называется A, вторая B...
— Виноват, — перебил ее Воротов, улыбаясь. — Я должен предупредить вас, мадмуазель, что лично для меня вам придется несколько изменить ваш метод. Дело в том, что я хорошо знаю русский, латинский и греческий языки... изучал сравнительное языковедение, и, мне кажется, мы можем, минуя Margot, прямо приступить к чтению какого-нибудь автора.
И он объяснил француженке, как взрослые люди изучают языки.
— Один мой знакомый, — сказал он, — желал изучить новые языки, положил перед собой французское, немецкое и латинское евангелия, читал их параллельно, причем кропотливо разбирал каждое слово, и что ж? Он достиг своей цели меньше чем в один год. Сделаем и мы так. Возьмем какого-нибудь автора и будем читать.
[...]
Ходит она до сегодня. Переведены уже четыре книги, а Воротов не знает ничего, кроме слова «mémoires», и когда его спрашивают об его научной работке, то он машет рукой и, не ответив на вопрос, заводит речь о погоде.